Пограничники на второй чеченской войне
Пограничники на второй чеченской войне
Горы, горы, кругом одни горы. Круто и отвесно нависают они над землей, упираясь седыми вершинами высоко в небо. Тем, кто здесь родился и вырос, они близки, понятны и привычны. У остальных же вызывают восхищение, с первых мгновений поражая величавым спокойствием и красотой.
Но люди смотрели на эту красоту и словно не замечали ее. Не потому что огрубели или им было чуждо чувство прекрасного. Приехали они сюда не отдыхать и не наслаждаться природой. И взгляд, брошенный окрест, вызывал у них не поэтические восторги, а вполне реальные вопросы: где лучше перейти бурную речушку или осуществить спуск по крутому склону, где расположиться на привал, как избежать камнепада и не нарваться на засаду…
Здесь выставляют пограничные заставы. Дело это, всегда очень непростое, на сей раз осложняется еще и тем, что заставы выставляют не только вдоль линейной границы Чечни и Грузии, но и по всему подходящему к ней Аргунскому ущелью и его отвлетвлениям, чтобы перекрыть вероятные маршруты движения боевиков, караванов с оружием, боеприпасами, наркотиками.
… В тот холодный зимний день ничто не предвещало беды. И задача была самой обыденной — провести разведпоисковые действия в районе развалин Омечу. Место это, расположенное в нескольких километрах ниже селения Ведучи в одном из ответвлений Аргунского ущелья, планировалось использовать для выставления пограничной заставы.
В 7 утра ставропольских и нальчикских разведчиков (так себя называют разведпоисковые группы) итум-калинского погранотряда подняли и объявили пятиминутную готовность. Дело привычное: быстро собрались и, взяв по четыре боекомплекта, спустились вниз, на соседнюю заставу, где уже ждали коллеги из черкесского погранотряда. Позже к ним присоединились группы спецразведки и забайкальской резервной заставы. Вооружение — пулеметы Калашникова, «Мухи», подствольники, снайперские винтовки, автоматы.
В 12 часов после инструктажа группа, возглавляемая подполковником Михаилом Часткиным, начала движение. Двухчасовой подъем к заставе «Ведучи» для ребят, уже привыкших к службе в горах, не оказался слишком уж тяжелым. Пройдя «Ведучи», пограничники втянулись в ущелье и заняли круговую оборону. Старший группы еще раз уточнил задачу, порядок движения к развалинам Омечу, систему связи.
Ущелье было довольно глубоким. По обе стороны поднимались крутые скалистые склоны: левый — совершенно голый, правый — кое-где покрытый чахлым кустарником. По дну ущелья бежала неглубокая речушка Хачарой. Вдоль ее берегов и пошли ставропольские и черкесские пограничники, по левому склону двигалась нальчикская группа, по правому — боевой дозор забайкальцев. Они же прикрывали и тыл группы.
Обследуя заданный район ущелья, группа вышла к густым зарослям кустарника и там неожиданно обнаружила мастерски за маскированные ветками деревьев новенькие автомашины: пожарный ГАЗ-66, «Волгу» но вой модели с желтым номером 37-го региона, пару «уазиков», «жигуленок» и даже иномарку. Хозяев всего этого богатства поблизости, естественно, не оказалось.
Но земля во круг была сильно истоптана, а следы вели к реке, через которую чья-то заботливая рука перебросила бревно с насечками. У одной из машин в землю уходил узкий лаз. В него бросили гранату, и дым указал направление вы хода — к ручью. Там чернело большое кострище двухдневной давности.
Все это сильно насторожило пограничников. И потому, приблизившись на расстояние километра к развалинам Омечу, группы разведчиков залегли и заняли оборону. А тринадцать черкесцев во главе с капитаном Усачевым получили задачу осмотреть развалины — нет ли там следов пребывания людей.
Поднявшись на пригорок, разведчики увидели несколько домишек, хорошо укрытых лощинкой и тремя большими деревьями. Они также были разрушены, но над ними струился дымок. Рядовой Плиев долго наблюдал в бинокль и наконец сообщил капитану, что из развалин вышли трое и направились вверх по склону. Связавшись по рации со старшим группы, Усачев доложил обстановку. Затем он разделил своих бойцов на подгруппы: слева пошли первые шесть человек во главе с прапорщиком Черновым, а справа, укрываясь в складках местности — остальные.
Прапорщик Сергей Онипко тихо подкрался к развалинам и услышал стук топора. Рассчитывая на то, что этот звук заглушит шаги, Онипко стал осторожно продвигаться вдоль стены.
Заглянув в разбитое окно, он увидел сложенные в углу автоматы. Людей видно не было, но были слышны их голоса. Разговаривали громко, речь походила на арабскую. Изготовившись к стрельбе, Сергей стал подбираться к другому окошку. И тут же рядом прозвучала автоматная очередь. Онипко бросился на помощь ребятам.
..В их группе первым шел сапер прапорщик Вячеслав Морозов, за ним — старшина Птицын, капитан Усачев, старшина Навродский, сержант Алексей Морозов, рядовой Плиев. Осторожно ступая, Птицын прошел вдоль стены и заглянул внутрь домика: там вокруг костра грелось восемь бородачей.
Направив на них пулемет, старшина закричал: «Стоять! Ни с места!» Двое вскочили и, подняв руки, стали что-то быстро говорить на незнакомом языке, намеренно заслонив собой остальных. В это время появились еще двое «духов», с довольным видом тащивших большую говяжью ногу. Увидев пулемет, они остолбенели и выронили дорогую ношу. А команда «Ни с места!» заставила их даже при сесть.
И тут раздалась очередь, та самая, которую услышал Онипко, ставшая для пограничников роковой. Упал, сраженный ею, прапорщик Вячеслав Морозов. Его однофамилец Алексей Морозов успел отбежать за растущие возле дома деревья и отстреливался до тех пор, пока его не накрыл шквальный огонь с двух сторон ущелья. Рядом с ним погиб старшина-контрактник Вадим Навродский.
Раненный осколками капитан Усачев, укрывшись за стенкой, вышел в эфир:
— Есть потери!
— Немедленно отходить! — скомандовал подполковник Часткин. — Вызываю «вертушки».
— Отойти не могу, очень плотный огонь.
Голос Усачева тонул в нескончаемых разрывах гранат и автоматных очередях.
Группы разведчиков, бросившись на помощь товарищам, напоролись на стену огня и вынуждены были залечь. Лысая местность не позволяла им даже маневрировать. И через пару минут боя черкесская группа спецразведки была окончательно блокирована прицельным огнем с ближних густо заросших склонов ущелья. По пограничникам били из автоматов, пулеметов, снайперских винтовок, подствольников, РПГ-7.
…Отстреливаясь из-за стены, Онипко вдруг увидел тень крадущегося боевика. Сергей бросился на землю, резанул очередью и с удовлетворением отметил, как грузно осело тело убитого «духа». Минутой позже прапорщик увидел неподалеку Шутова, раненного в голову. Но подобраться к товарищу было невозможно, совсем рядом “духи” вели огонь из бойницы. Бросив туда «эргэдэшку», Сергей заглушил огневую точку, затем бросился к Шутову и перетащил его в укрытие.
Бой длился уже полтора часа. Видя, что попытки расстрелять пограничников в упор не удались, боевики начали обходить их по склонам ущелья. А подмога, отсеченная плотным огнем, все не могла прийти на выручку разведчикам. Тем оставалось, понадеявшись на удачу, прорываться к своим — прикрывая друг друга, под градом пуль, вынося раненых и убитых.
Прорывались вдоль речки. И хотя боевики вскоре появились над этим участком, дружный огонь пограничников прикрыл выход разведчиков. А тут подоспели и «вертушки»…
Окончен бой, тяжелый и неравный. Долго разведчики будут вспоминать его мельчайшие подробности, долго будут заново переживать его мгновения. И никогда не забудут своих братишек, отдавших жизнь, но с честью выполнивших свой долг. Расскажут родным и друзьям, а пройдет время — и детям о тех, кто в тот день не вернулся из боя…
Присоединяйтесь к нам:
