Как погиб генерал-майор Михаил Малофеев
Как погиб генерал-майор Михаил Малофеев
17 января 2000 года вся группировка Особого района Грозного пришла в движение. Войска двинулись на штурм чеченской столицы.
Сразу же стало ясно, что на западном на правлении — там, где наступала софринская бригада, а чуть севернее полк внутренних войск — ожесточенное сопротивление боевиков не позволяло уверенно продвигаться дальше. Войска завязли в окраинных кварталах чеченской столицы. Командование группировки Особого района Грозного было встревожено медленным темпом продвижения, ведь на других участках события развивались успешнее.
Ситуация накалялась. Огонь боевиков с заранее подготовленных позиций не позволял штурмовым отрядам сдвинуться с места. В этот же день случилось чрезвычайное происшествие — погиб генерал Михаил Малофеев, командующий западным направлением.
Его смерть стала следствием громадного нервного напряжения и результатом драматических событий первого дня второго этапа операции по освобождению Грозного. Информация противоречива. Было лишь известно, что генерал погиб, лично возглавив одну из штурмовых групп.
Генерал Трошев в своей книге «Моя война» с уважением вспоминает о погибшем генерале: «Михаил Юрьевич прибыл к нам из Ленинградского военного округа. Не успев толком принять дела у бывшего заместителя командующего 58-й армией по боевой подготовке, сразу же вынужден был отправиться в зону боевых действий. С первых дней на войне проявил себя не только грамотным, знающим военное дело, но и храбрым командиром».
Далее Трошев, рассказав читателям об обстоятельствах гибели генерала Малофеева и излагая на страницах книги свою точку зрения на эту трагедию, резюмирует: «Если бы тогда, на улице Коперника, солдаты и офицеры штурмовых отрядов сумели перебороть в себе страх перед озверевшими боевиками, не было бы этой трагедии. Гибель генерала Малофеева напомнила всем россиянам, ка кой ценой давалась победа в схватке с бандитами».
Не вступая в полемику с заслуженным боевым генералом Трошевым, все же нельзя согласиться с его оценкой этого драматического эпизода. А уж обвинение в трусости солдат, которые не поднялись в атаку под ураганным огнем боевиков, дабы следовать за Малофеевым в дом, где он нашел свою смерть, вряд ли возможно.
Сергей Гриценко, начальник разведки направления «Запад»: — У тех же моздокцев (штурмовой отряд полка оперативного назначения наступал на том направлении, где погиб Малофеев. — Авт.) ведь тяжелейшие потери были, как и у софринцев еще до Нового года.
Что касается разведки, а я как раз за нее отвечал, то в разведроте моздокцев погибли командир ро ты и его заместитель, разведчиков к тому времени осталось всего 12 человек.
Вряд ли возможно говорить, что кто-то в этой ситуации струсил. Ведь продвижение остановилось из-за ожесточеннейшего сопротивления боевиков, которые засели в домах. Идти на штурм этих домов, презрев страх, было можно, но вот какова была бы цена такой по беды?
Получается, что генерал Трошев сознательно ставит гибель Малофеева в вину солдатам, которые не поднялись в атаку вслед за генералом. И если предположить, что солдаты все же рванулись бы за Малофеевым, то чем обернулось бы спасение генерала от смерти.
Да и кто сказал, что такое спасение наступило бы в том огненном капкане, который устроили боевики? Ведь взятие этого одного конкретно го дома вряд ли решило бы вопрос о дальнейшем продвижении на данном направлении.
Факты свидетельствуют — на этом участке уже после гибели генерала несколько суток войска не могли не то что продвинуться вперед, а попросту занять дом, в котором нашел свою смерть генерал. И возвращаясь к словам Трошева о цене победы, — можно ли вообще класть на чаши весов жизнь солдат и генерала? По-человечески ли это?
Однако уйдем от вопросов и предположений, вернемся к фактам.
Главное в этой ситуации — разобраться, не умаляя личного мужества Малофеева, который своим порывом хотел разрешить ситуацию в пользу атакующих подразделений, что же толкнуло опытного и многое повидавшего Михаила Юрьевича на такой, прямо скажем, отчаянный шаг.
Ведь так случилось, что гибель Малофеева сразу стала не просто одним из трагических событий штурма Грозного, а послужила источником спекуляций по поводу раздувания, казалось бы, уже давно исчерпанной проблемы так называемого «ведомственного подхода».
В прессе в то время некоторые высокопоставленные военачальники напрямую обвинили в гибели генерала внутренние войска. Возможно, из-за неверной первоначальной информации, возможно, из- за незнания всех фактов, возможно, просто погорячились.
Генерал-полковник Вячеслав Овчинников, главнокомандующий внутренними войсками МВД России в 1999-2000 гг.:
— Когда в средствах массовой информации появились эти неприкрытые обвинения в трусости тех солдат, которые бились в Грозном, когда им в вину поставили гибель генерала Малофеева, меня это сразу по сердцу резануло. Как, неужели мои ребята, с которыми мы вместе только-только прошли Дагестан и пол-Чечни пропахали, вдруг струсили?
Откровенно удручало и то, что скоропалительные выводы звучали из уст высокопоставленных военных, которые, казалось мне, должны были отвечать за свои суждения, взвешивать каждое слово, прежде чем вынести его на страницы газет и в телеэфир.
Я не поверил в эти обвинения, потому что знал, какие ребята бились в Грозном в то время.
Бросился выяснять ситуацию. Мне подробно доложили, что случилось на улице Коперника.
Как и думал, вины внутренних войск в этом трагическом происшествии не было и быть не могло. Это, кстати, подтвердили и те армейские офицеры, с кем мне удалось переговорить. Мне, как главкому, сразу стало ясно, что этот накат на войска ни к чему хорошему не приведет.
Разлад в едином организме под именем «Объединенная группировка войск» играл в ту пору только на руку бандитам. Созрело убеждение и в том, что нужно немедленно встретиться с прессой, опровергнуть эту крайне оскорбительную для войск информацию.
С этим прибыл к министру внутренних дел Рушайло. Довольно эмоционально обрисовал ему суть дела. Рушайло долго слушать меня не стал, лишь устало бросил, мол, опять ты своих защищаешь, у меня из Генштаба другая информация, да и внутренние войска в Грозном топчутся на месте, не идут вперед, не то что армейцы…
Я понял, что переубедить министра не удастся. В общем, так нигде практически и не прозвучало ни слова защиты в адрес внутренних войск, дерущихся в Грозном с боевиками. Дерущихся, кстати, плечом к плечу с армейцами. И я знаю — там у ребят друг с другом никаких проблем не было…
Хорошо, что солдаты, продирающиеся сквозь руины Грозного, практически не видели газет и не смотрели телевизор. Каково было бы им узнать, что это они, хоронящие каждый день своих боевых товарищей и несмотря на ожесточенное сопротивление бандитов, все же продвигающиеся к центру города. по словам отдельных военачальников, оказались трусами.
Полномочный представитель Правительства Российской Федерации в Чеченской республике в 1999-2000 гг. Николай Кошман:
— Отношения с генералами у меня складывались нормальные, деловые При этом я был самым ярым противником перекладывания вины с одной головы на другую. Когда кто- то из армейцев начинал говорить, что, мол МВД где-то напортачило, это мной пресекалось на корню.
Потому что я считал так: если МВД придано Минобороны, значит, начальник армейский несет полную ответственность за всех. Негоже говорить, что когда все хорошо, то это заслуга армии, а когда плохо — вина МВД. Это просто непорядочно. И уж если военачальники на всю страну обвиняют в трусости солдат и офицеров, то такое обвинение должно подкрепляться действиями военной прокуратуры. Если струсил, должно проводиться служебное расследование…
Вот почему заместитель командующего группировкой внутренних войск МВД России на территории Северо-Кавказского региона полковник Валерий Журавель был вынужден собирать сведения о гибели Малофеева.
Внутренним войскам приходилось оправдываться в том, чего они не совершали. Приведем выдержки из его докладной записки по итогам расследования.
«Генерал Малофеев накануне штурма прибыл в н.п. Алхан-Кала в расположение оперативного полка внутренних войск для подготовки на его базе штурмового отряда.
После представления всему личному составу одного батальона он лично участвовал в его подготовке к боевым действиям. 17 января в Грозном в ходе операции по захвату комплекса зданий между железной дорогой и ул. Коперника бойцы штурмового отряда, встретив упорное сопротивление бандформирований и понеся потери (1 погибший и 15 раненых), были вынуждены остановиться.
Около 13.30 на КП оперативной группы «Запад», прибыл командующий группировкой Особого района Грозного генерал- лейтенант В.Булгаков, которому генерал- майор М.Малофеев доложил обстановку. Командующий остался крайне недоволен действиями штурмовых отрядов. По свидетельству очевидцев, разговор у генералов состоялся нервный, на повышенных тонах.
Покинув окоп, генерал-лейтенант В. Булгаков отправился в 21-ю бригаду внутренних войск. За ним вышли генерал-майор М. Малофеев и заместитель командира 205-й отдельной мотострелковой бригады Российской армии полковник Стволов. Он, однако, вскоре вернулся и попросил радиостанцию для генерала Малофеева.
Через пару минут полковник Стволов сказал, что генерал убыл в одно из подразделений полка оперативно го назначения внутренних войск. Однако ни на КП данного подразделения, ни на КП 245- го мотострелкового полка, где находился старший штурмового направления полковник Наседко, Малофеев не появился.
Около 14.30 командир штурмовой группы попросил перенести огонь артиллерии, сообщив, что рота под командованием генерала Малофеева пойдет на штурм здания, находящегося перед фронтом. После этого командир роты вышел на связь лишь спустя 20 ми нут и сообщил, что вПаук-05″ (позывной М. Малофеева. — Авт.) — «двухсотый».
Вскоре из боя вышли начальник артиллерии полка и офицер — слушатель академии, сопровождавшие генерала в бою. Последний сообщил, что Малофеев на боевой машине пехоты выдвинулся в район комплекса зданий «Пентагон», где шел бой. Прибыв на место, генерал-майор М. Малофеев приказал командиру подразделения готовить роту к атаке. Это распоряжение было выполнено.
В первой тройке в здание вошли сам генерал, начальник артиллерии полка и радиотелефонист, за ними — командир роты, командир взвода и офицер — слушатель академии.
Бандиты пропустили обе тройки в дом, а остальной личный состав (около 40 человек) отсекли огнем с трех сторон. В результате перестрелки несколькими выстрелами в го лову генерал-майор М.Малофеев был убит.
Погиб и радиотелефонист полка. Остальным офицерам удалось спастись.
После того как стало известно о гибели Малофеева, выяснилось, что быстро вытащить тело генерала из проклятого дома не удастся. Сопротивление боевиков на этом участке было ожесточенным.
Сергей Гриценко, начальник разведки на правления «Запад»:
— Только через двое суток мы его нашли.
Приезжал Трошев, руководил всем этим де лом. Чеченцы с нами торговались за тело Малофеева. Все эти двое суток. Услышали в эфире, что генерал пропал, и вышли на нас.
Говорили, мол, ваш генерал у нас. Пытались этим на нас давить, чтобы мы метров на пять сот назад отошли, потому что в заваленном бункере их «друзья» остались Боевики овощехранилище под бункер оборудовали, а мы случайно, когда из артиллерии били, завали ли их. И они там из-под земли орут своим, чтобы вызволили их. И вот они с нами торговлю затеяли, пока мы не поняли, что у них нет Малофеева. А потом мы оттеснили боевиков.
Подошли к дому. Подогнали технику, плиты стали сдергивать и под одной из них нашли Малофеева. Руки у него не были связаны, за это я отвечаю. Как был у него автомат за спи ной, бушлат с генеральскими погонами, шапка, а под шапкой — вязаный подшлемник, так он и лежал. И солдатик-радиотелефонист там же рядом лежал…
Эта трагедия разыгралась на глазах командующего группировкой внутренних войск МВД России в Чечне генерал-полковника Михаила Панькова. Завершая рассказ о гибели Малофеева, мы приведем воспоминания командующего о том, что случилось на улице Коперника 17 января 2000 года.
«В тот день я прибыл на КНП нашего полка. Командир полка Наседко доложил обстановку. Шли тяжелые бои. С КНП там все как на ладони просматривалось, меньше 800 метров от переднего края. И тут по радио станции докладывают, что погиб «Паук» — та кой позывной был у Малофеева. Случилось это между 14 и 15 часами.
Сразу принял решение послать группу на помощь. Она не су мела пробиться — там фасадная сторона дома простреливалась со всех сторон. Рядом танковая рота стояла, огнем прямой наводкой начали все валить вокруг этого дома. По этому дому тоже сделали несколько выстрелов, чтобы боевики не подошли, не забрали тело Малофеева. Второй раз к дому с двух направлений пошли. Опять попали под ожесточенный огонь. Появились раненые, и группы отошли…
Ни я, ни командир полка, хотя мы и находились на КНП. не знали и даже предположить не могли, что генерал Малофеев, взяв бойцов, сам поведет их на штурм. Да, это здание имело тактическое значение. Стояло оно на перекрестке, надо было его проходить, иначе район не захватить. А там при стройки такие сложные, одноэтажные, бетонные, длинные…
Малофеев, он мыслящий мужик был, отлично подготовленный. Через колено не ломал людей. Умел принимать решения. Настоящий военный, профессионал.
Но лично мое мнение: генерал в бою должен прежде всего управлять войсками. Управлять. А то, что пишет Трошев в своей книге…
Он же потом прибыл, позже. Трошев реально не владел обстановкой. Эту ситуацию до конца знает только Булгаков. И я частично. Потому что это все на моих глазах было. Не видел я, как Малофеев шел в атаку, но обстановку общую видел — разрывы, грохот, дым. Все эти переговоры по рации слышал.
Тяжелая, конечно, вся эта ситуация, если по-человечески… Но вот до сих пор не могу ответить на один вопрос: почему Малофеев сам пошел, что его толкнуло? Знаю одно: на этот вопрос никто не ответит. Кроме, может быть, Булгакова».
Столь подробно остановившись на этом действительно драматическом моменте штурма Грозного, мы преследовали одну, совершенно определенную цель. И она не в том, чтобы искать виновных в гибели генерала, и тем более не в том, чтобы рассуждать о цене победы. И без того ясно, что она была по-настоящему высокой.
Просто на основе фактов мы хотели показать, как трудно было в тех условиях принимать правильные решения, трезво оценивать обстановку, какая ответственность лежала на каждом из командиров, отвечающих и за успех на своем участке, и за солдатские жизни, которые этот успех обеспечивали.
Пусть земля вам будет пухом, Михаил Юрьевич Малофеев! Вы воевали честно.
Присоединяйтесь к нам:
