Боевики во власти Дагестана

Депутат
от «Единой России” районного собрания Унцукульского района Магомедхабиб
Магомедалиев, ликвидированный в ходе спецоперации, был связан с
криминалом и «лесными». В дополнение к этому, многие однопартийцы и даже
предыдущий президент Республики Дагестан Магомедсалам Магомедов знали о
его прошлом, пишут в СМИ.

Неужели боевики настолько проникли во
власть в Дагестане, что берут под свой контроль даже правящую партию?
Как выясняется, проблема гораздо запутаннее и сложнее.

Боевик, криминальный авторитет, депутат, единоросс

«Все
знали, что он сидел, все знали, что он связан с криминалом.
Следственные органы знали. Президент Магомедсалам Магомедов тоже знал.
Когда в 2012 году Магомедалиев метил на должность главы администрации
района, ему сказали: «Или ты сядешь, или оставишь эту идею”. Тогда он
остался просто председателем собрания Унцукульского района”, – сообщил
руководитель местного исполкома ЕР Магомет Муртазалиев.

Однако
неизвестно, почему коллеги убитого депутата не заявили о его связях с
криминалом в органы. Муртазалиев рассказал, что, скорее всего, люди
опасались за свои жизни. «Начиная с президента, все это знали. А что я
могу сделать? Кто я такой?!” – сказал он.

Откровенный единоросс,
однако, не считает, что этот инцидент сильно повлияет на репутацию «ЕР».
«Урона сильного не будет. Особенно нам. Мы что, следственные органы,
что ли, чтобы его проверять?” – недоумевает Муртазалиев.

При этом
на официальном сайте «Единой России” в Дагестане появилось
опровержение, в котором говорится, что депутат-боевик вышел из партии в
2008 году. «Появившаяся в СМИ информация о партийной принадлежности
убитого в ходе спецоперации в городе Махачкале Магомедхабиба
Магомедалиева не соответствует действительности”, – написано на сайте.
«Магомедхабиб Магомедалиев добровольно вышел из партии в 2008 году, и не
является ее членом более пяти лет”, – сообщила представитель партии
Марина Абрамкина.

Известно, что Магомедхабиб Магомедалиев
избрался в районную думу в 2010 году по списку «Единой России”. Убитый
единоросс, как отмечает в «Живом Журнале” замглавного редактора «Эха
Москвы” Владимир Варфоломеев, «оказавшийся на поверку ранее судимым
боевиком-ваххабитом”, на момент избрания имел неснятую судимость за
хранение оружия и мошенничество в особо крупном размере.

Спецоперация,
в которой погиб Магомедалиев, завершилась 23 марта в поселке Семендер
под Махачкалой. В ней были убиты пять боевиков, в том числе влиятельный и
легендарный лидер «гимринской” группы Ибрагим Гаджидадаев, двое
военнослужащих, еще пятеро получили ранения в бою. По данным властей,
«гимринцы» участвовали в убийстве заместителя министра внутренних дел
Дагестана в 2005 году и троих сопровождавших его милиционеров, а также
совершили целый ряд других дерзких преступлений.

Кланы и планы

Родственники
убитого утверждают, что Магомедалиева могли подставить, так как у него
был конфликт с чиновниками администрации Унцукульского района. По их
словам, он не был связан с боевиками и не придерживался радикальных
взглядов в религиозных вопросах.

Версий того, как
депутат-единоросс оказался в общей могиле с опасными боевиками, в том
числе с одним из лидеров «лесного» подполья, множество. Их можно свести к
следующим.

Во-первых, Магомедалиев мог быть тайным приверженцем
экстремизма, в связи с чем и был заслан боевиками в органы власти и
правящую партию с подрывными целями. Это близко к официальной версии.
Могли свою роль сыграть личные и какие-то бытовые связи. В Дагестане так
все перемешалось, что билетом «Единой России» у депутата-боевика никого
не удивишь.  

В свое время Зубаил Хиясов – бывший заместитель
министра культуры Дагестана, режиссер Кумыкского национального театра
Дагестана – погиб, отстреливаясь от силовиков. Его дочери имели
радикальные убеждения. Советский работник культуры вместе с зятем вел
огонь по военным и милиционерам. Что называется, за компанию, точнее, за
семью.

Можно тут вспомнить и то, что Марьям Шарипова, одна из
девушек, взорвавшаяся в московском метро 29 марта 2010 г., была
педагогом. Работала заместителем директора школы в родном селе. Ее отец
(тоже, кстати, радикальных убеждений) и мать — учителя, как и дочь, –
русского и литературы и биологии, соответственно. А брат Марьям –
обвинялся в связях с боевиками.

С другой стороны, у Магомедалиева
как крупного криминального деятеля с политическими амбициями могли быть
какие-то «общие проекты» с «лесными». Своего рода ситуативное
пересечение интересов.

К тому же Дагестан – республика маленькая.
Все друг друга знают. Нередко в одной семье есть и боевики, и силовики,
и салафиты, и суфии. А политика и бизнес на Северном Кавказе – дело
циничное и часто смертельно опасное.

В-третьих, сегодня нередко
отмечается процесс сращивания политико-экономических кланов с «лесными»
вооруженными формированиями. Порой трудно различать, где политика, где
идейная борьба за халифат – за все хорошее, против всего плохого, а где
чистый бизнес или банальный криминал.

Все чаще крупнейшие
субъекты кавказской политики вынуждены учитывать в своих планах фактор
«лесных» в сугубо материальных процессах, казалось бы не имеющих
отношения к вопросам религии. «Лесные» сами становятся своего рода
кланом, отличающимся от других лишь риторикой и лозунгами.

Борьба да не та

Идет
своего рода развращение значительной части радикалов, т.е. их
вовлечение в политические и экономические процессы региона со всеми их
«прелестями», далекими от высоких идеалов. Происходит переход от идей к
бизнесу на крови. Деятельность таких групп экстремистов, если
вглядеться, все больше похожа не на борьбу за «светлое исламское
будущее», пусть и утопичное, как это было лет 5 назад, а на банальную
войну за власть и ресурсы под флагом джихада и справедливости.

В
свете произошедшего в Дагестане с Магомедалиевым немного понятнее
выглядят сообщения о разоблачении боевиков в органах власти Ингушетии,
Карачаево-Черкессии, Кабардино-Балкарии или о связях чиновников с
«лесными».

Конечно, это может быть и банальное сведение счетов,
когда человека обвиняют в работе на ваххабитов, или какие-то другие
интриги. Такое тоже случается, особенно если обвиняемый религиозен или
слишком принципиален. Но бывает и реальное сращивание кланов с
радикалами, образование своего рода симбиозов и кондоминимумов, делающих
общий политический и экономический бизнес на терроризме и безопасности,
о чем мы писали выше. Фактически речь идет о появлении своего рода
корпорации по производству нестабильности с многомиллионными оборотами. 

Так, генпрокуратура сообщила, что проверит информацию о выплате
крупных денежных сумм боевикам главой правительства Ингушетии. В
минувший понедельник «Первый канал” показал сюжет, где боевик Ибрагим
Торжхоев, состоявший в группировке Доку Умарова, рассказывает о том, что
Муса Чилиев платит членам бандформирований 1 млн. долларов ежемесячно.

Эксперты
по-разному воспринимают информацию о возможной связи властей Ингушетии с
боевиками, некоторые не исключают ее политического характера.