31.12.94: «ДЕРЖИТЕСЬ, МЫ САМИ В ДЕРЬМЕ!»
Звенящее грозненское утро 31 декабря было взорвано ревом сотен моторов. По нескольким направлениям в сторону чеченской столицы устремились бронеколонны федеральных войск. Техника шла грозно и по-парадному красиво. В одной из БМП-2 под №639 наш земляк из Саранска Максим Трифонов. Командир БМП младший сержант Трифонов служил в печально знаменитом 81-ом мотострелковом полку в 90-й танковой дивизии Приволжского военного округа.
Их полк прибыл под чеченскую столицу в середине декабря. Когда часть подошла к городу, на связь вышли чеченцы. Они говорили, чтобы русские убирались. Утром 30 декабря командиров машин вызвал к себе ротный и сказал: «Завтра будем выдвигаться в Грозный». Начали подготовку и решили проверить вооружение. Технику выгнали в поле и отстрелялись из нее по близлежащим лесопосадкам. У машины Максима заклинило пушку. Техника в полку была в принципе не старой, ее пригнали из Германии, но часть машин была неисправной и ремонт их проходил буквально на ходу: перед самой погрузкой прямо к эшелону подъехали грузовики с запасными частями – специалисты на месте меняли неисправные узлы. На машине Максима два раза снимали топливный обогреватель. Тут еще эта неисправность – пушка.
Выдали боекомплект по 500 снарядов на каждую машину. Дополнительные боекомплекты разместили на крыше десантного отделения за башней. Технику выстроили в колонну и экипажам приказали ночевать в машинах. Ночь была спокойной, без стрельбы, но никто не спал. А Максиму и вовсе не до сна было – целую ночь он с двумя офицерами приводил в порядок пушку. Провозились долго, но к утру починили… В часы перед вхождением в Грозный страха не было: Новый год на носу – праздник ведь и настроение было соответствующим. Что ожидает их в чеченской столице, тогда еще никто не знал…
Полк Максима Трифонова утром 31 декабря вошел в город в составе первого эшелона. Сейчас говорят, что командование не ставило никаких задач перед полком. Дескать, просто так взяли и погнали в город. Но Максим уточняет, что первому батальону в третьей роте, которой принадлежала его машина, приказали с ходу взять аэропорт Северный и выйти к железнодорожному вокзалу. А затем уйти к президентскому дворцу.
Колонна отправилась в путь. На каждую роту выделили по три Т-80 батальона 6-го танкового полка их дивизии. В пустом аэропорту боевиков не было. Батальон пошел через кварталы частного сектора чеченской столицы. БМП рассчитана на 10 человек, но в машинах было только по 5 – непосредственно экипаж и два стрелка.
К своей боевой машине Максим относился двойственно. С одной стороны, она ему нравилась за хорошую маневренность, с другой стороны, аббревиатуру БМП солдаты расшифровывали не иначе как «братская могила пехоты». Действительно,у машины легкая противопульная броня, не выдерживающая даже пуль крупнокалиберного пулемета, очередь из которого могла прошить корпус БМП насквозь и превратить машину в пылающий факел. К тому же у мощной и скорострельной 30-мм пушки была ненадежная система управления огнем, с которой также случались трудности.
Колонна двигалась через город, все было спокойно и ничто не предвещало беды. По улицам шли местные жители. Максим запомнил женщину с большой сумкой, в которой, наверное, были продукты для встречи Нового года. С их колонной шла техника 131-й майкопской бригады.
Скорость передвижения была средней, километров 35. Когда подъехали к многоэтажным зданиям, из них начали стрелять боевики. Один из танков стал дымить. Экипаж быстро покинул подбитую машину. По российским войскам стреляли из гранатометов и автоматического оружия. Это ввергло в смятение двигающихся. Часть машин стала разворачиваться, в колонну 81-го полка начала вклиниваться техника майкопской бригады. В наушниках звучал голос ротного: «Развернуться и на повышенной скорости пройти опасный участок». Метрах в двухстах от вокзала на повороте по колонне снова ударили гранатометчики,их поддерживали пулеметы и снайперы. Чеченцам удалось сжечь две БМП. Их экипажам удалось спастись.
Чтобы прикрыть опасный участок, здесь оставили еще три БМП, одна из которых была Максима, связную машину, пару танков и зенитную установку «Тунгуска». Экипажи, оставив БМП, заняли находящееся рядом пустующее здание поликлиники. Чеченцы не прекращали обстрела. Снова загорелась еще одна БМП. Наши воевали своеобразно. Находясь в здании поликлиники, засекали огневую точку чеченцев. Затем экипаж возвращался в машину и не заводя двигателя разворачивал башню и посылал порцию снарядов туда, откуда боевики вели огонь. Два танка тоже то и дело били по дудаевцам. У танкистов тоже была своя тактика: один танк стоял, другой непрерывно маневрировал.
Потом они менялись, постоянно прикрывая друг друга. «Тунгуска» в бое не участвовала, боевикам удалось ее повредить. Непрекращающаяся стрельба продолжалась много часов. Временами было очень жарко, командиры просили подкрепление и им отвечали: «Держитесь,мы здесь тоже в дерьме». Со временем из всей техники осталась только связная машина, остальные БМП сожгли. Танкисты куда-то уехали. Но несмотря на ожесточенный обстрел, никто из занимавших оборону в здании поликлиники, а это два десятка человек, не погиб. Раненые, правда, были.
Потеряв технику, группа решила идти к своим на вокзал. В горячке боя не заметили, как наступил Новый год , зависла тревожная тишина, перестрелка прекратилась, затишье продолжалось минут двадцать. В час ночи на уцелевшую машину сгрузили раненых и она поехала к вокзалу. Уцелевшие рванули вслед за ней. Пришли быстро, в здании вокзала был развернут госпиталь, где получившим ранения пытались оказать помощь. Запомнилось навсегда: наши убитые солдаты,человек пять, лежали на белом снегу.
Вторая бессонная ночь давала о себе знать и придя на вокзал, Максим забылся в тревожном сне. Утром солдаты 81-го полка и майкопской бригады стали закладывать окна здания вокзала мешками с песком. В часов десять дня снова начался обстрел, который продолжался весь день. Команда не хотела пропустить десантников, чтобы те прочистили заводские постройки,откуда велся плотный огонь. Нашим приказали в эту сторону не стрелять,чтобы не задеть своих. Через некоторое время приказ отменили. Из 60-ти уходивших на чистку десантников вернулись только 14.
Командиры вспомнили о боевой технике, оставленной на привокзальной площади. Собрали механиков-водителей и послали их под прикрытием автоматного огня выводить машины в безопасное место. Первым завелся танк Т-72 майкопской бригады: заработал мотор, из выхлопного патрубка выплеснулось облако черного дыма, и почти сразу же в танк попала реактивная граната. Т-72 загорелся. Водитель заглушил двигатель и вернулся назад. Попытка завести Т-80 тоже успеха не имела. Этот танк тоже почти сразу же подбили, правда куда с более тяжелыми последствиями. У Т-80 сдетонировал боекомплект. Танковую башню весом в 6 тонн взрывом откинуло метров на пятнадцать. Краса и гордость отечественного танкостроения превратилась в дымящуюся груду металлолома. Водитель и в этот раз сумел вовремя покинуть танк. Смогли вывести только три БМП. Правда, из них одну по дороге подбили. Две уцелевшие укрылись около здания поликлиники. Остальные оставшиеся у вокзала танки и бронемашины, а это несколько десятков штук, боевики постепенно уничтожили.
Тяжелый кровопролитный бой у здания вокзала не прекращался. Чеченцы беспрерывно атаковали. Наши, как могли, вели ответный огонь. Росло число убитых. Их поначалу выносили на улицу, и вскоре там уже лежало больше десятка трупов. Но затем обстрел стал настолько плотным,что выносить убитых на улицу стало опасным для жизни. И их тела складывали внутри здания вокзала. У некоторых из обороняющихся стали сдавать нервы: один лейтенант в невменяемом состоянии выбежал на улицу, боевики его почти сразу же расстреляли. У офицера-медика началась истерика: «Мы отсюда не выберемся, надо
идти сдаваться». Видя,что его слова не находят поддержки, медик успокоился, взяв себя в руки. Но в целом ребята держались хорошо, хотя нервное напряжение было адским, к тому же в радиосеть постоянно подключались боевики и предлагали плен. Максим говорил, что у них сдаваться чеченцам никто не хотел, хотя в других подразделениях случаи такие, разумеется были.
Второго января часть обороняющих решили вывести с вокзала. Вспомнили о двух улелевших БМП. Один из офицеров сказал, что неподалеку он спрятал танк Т-72, загнав его в дом. Вот на этой технике и решено было выбираться из окружения. Первым делом стали эвакуировать раненых. Ихпонесли на руках к поликлинике, где стояли БМП. На первую машину посадили 42 человека, второй БМП не повезло – чеченцам удалось ее подбить. На танк тоже поместили раненых. Этой семьдесятдвойке удалось выбраться из города, а вот боевую машину с 42 ранеными чеченцы расстреляли и большинство из них погибли. Максим был в группе из 30 человек, которая выходила из города пешком. Им повезло, выбрались без потерь, хотя их обстреляли. Вышли к перевалу и наткнулись на танк с ранеными.
Из-за крутизны подъема танк пришлось бросить. Хотели подорвать, но передумали, водитель вывел из строя всю электропроводку. Шедший впереди основной группы дозор наткнулся на три БМП российских войск. Тяжело раненых забрали в госпиталь, а за остальными приехали грузовики. Неделю прожили в части внутренних войск. Затем выехали в Моздок.
Там получили новую технику и снова вернулись в Грозный…
Вернувшись из Чечни Максим и его однополчане как бы оказались не у дел. Государство, во имя территориальной целостности которого они проливали кровь, по сути о них забыло.
Виталий Моисеев