Кавказ

Как сообщил начальник отдела собственной безопасности РОВД
Советского района Валерий Воробьев, дело возбуждено по статье
«умышленное причинение легкого вреда здоровью», которая не
предусматривает арест. «Парни местные, поэтому никуда не уедут», –
добавил Воробьев.

Третий чеченец по имени Магомед признан потерпевшим, поскольку в
драке он получил ранение головы и руки. Таким образом, под стражей
остался только Иса Гафаров, который стрелял из огнестрельного оружия.

Напомним, что конфликт между казаками и чеченцами произошел из-за
того, что двое кавказцев – Беслан и Сухруп – попытались изнасиловать
15-летнюю Екатерину Чернову. Однако девушке удалось сбежать, и она
обратилась за помощью к казакам.

27 ноября, чеченцы открыли огонь по вышедшим на их след казакам из
карабина «Сайга», охотничьего ружья, травматических пистолетов, а по
некоторым данным еще и из автомата.

Беслан и Сухруп (их фамилии не называются) находятся на свободе. В
отношении одного из них возбуждено уголовное дело по статье
«изнасилование несовершеннолетней».

Действия зеленокумских правоохранителей и администрации уже получили
высокую оценку в Чечне.

«Благодаря действиям местных правоохранительных органов, органов
самоуправления, духовенства, попытки некоторых сил предать ему
межнациональную окраску были пресечены», — говорится в заявлении
уполномоченного по правам человека в Чеченской Республике Нурди
Нухажиева. Причем попытку группового изнасилования 15-летней девочки
правозащитник назвал «заурядным уголовным преступлением» (наверно, в
Чечне это обычное дело).

Выступил и председатель чеченской диаспоры в Ставропольском крае
официальный представитель главы Чечни в регионе Рамзан Дадаханов,
который опроверг сообщение об участии в конфликте охранников Рамзана
Кадырова. По его словам, конфликт произошел через семь дней после
отъезда охранников Кадырова из Зеленокумска (и после попытки
изнасилования – прим. Д.О.). «Эти чеченцы – два человека – они уехали
уже, — цитирует слова Дадаханова газета «Новости Ставрополя». — После их
отъезда конфликт пошел. Участвовала в конфликте посторонняя семья».

То есть виновники уехали, и, следовательно, нечего и беспокоиться? В
принципе, довольно корявое выступление Дадаханова можно понять и так,
что он признает участие охранников в попытке изнасилования.

Следует также отметить, что далеко не все согласны с оценками
Дадаханова и Нухажиева. В Интернете распространяется обращения Совета
атаманов Терского казачьего войска:

«События, произошедшие в Зеленокумске в ночь с 26 на 27 ноября
2010 года, заставили нас еще раз взяться за перо и бумагу, чтобы
обратиться к властям. Пока только за перо и бумагу. Но совершенно
отчетливо мы понимаем, что это не то оружие, которое может остановить
разгул преступности и защитить нас и наши семьи от происходящего на
Северном Кавказе беспредела.

Именно такие неправомерные действия вынуждали и вынуждают
православных жителей покидать землю своих предков. Чтобы остановить этот
процесс, необходимо принять самые срочные меры, и защитить своих
граждан должно государство. Но если оно этого не делает, то ответ
напрашивается сам собой. Мы не собираемся творить такой же беспредел, но
мы не позволим сжигать наши дома, убивать матерей и детей, насиловать
жен и дочерей. И если государство и власть в нем не в состоянии
обеспечить безопасность нашим семьям, нам придется самим об этом
позаботиться».

Действительно, в местах с угрожающей, нестабильной обстановкой, там,
где на русское население оказывают давление, люди начинают смотреть на
казаков, как на единственных защитников (что, кстати говоря, видно и из
происходящего в Зеленокумске).

Атаман Таманского отдела Кубанского казачьего войска Иван Безуглый
считает, что скептическое отношение к казакам в некоторых регионах
России связано с временным отсутствием явной опасности для государства и
населения: «А вот если эта опасность материализуется, уверяю вас,
на казаков будут смотреть совершенно по-иному, включая тех, кто сейчас
выражает скептицизм и недоверие. Чтобы не быть голословным, приведу
пример только по Крымскому району Краснодарского края. Когда эта земля
подверглась нашествию турок-месхетинцев, занимавшихся здесь
самозахватами, у населения надежд на власть и правоохранительные органы
было мало. От турецкого бесчинства защиту видели только у казаков. А
когда угроза спала (турок вывезли в США), и опасность уже не
воспринималась остро, к казачеству спал интерес».

Подобной точки зрения придерживается и председатель Синодального
комитета по взаимодействию с казачеством епископ Павлово-Посадский
Кирилл (Покровский):

«На сегодняшний день у нас есть уникальная возможность привлечь
самые лучшие силы казачества к участию в охране общественного порядка,
охране наших границ и иной деятельности, где нужны военизированные
подразделения. Для этого ещё в 2005 году Президентом Российской
Федерации был подписан закон о государственной службе казаков, входящих в
особый государственный реестр. На сегодня в нашей стране в
государственный реестр казачьих обществ внесены 11 казачьих войск. И эту
работу необходимо продолжать, потому что внесение в государственный
реестр предполагает привлечение к государственной службе каждого казака
данного казачьего войска. Перед тем, как казачьи общества входят в
государственный реестр, они подписывают договоры с Министерством
внутренних дел, с Министерством обороны, с МЧС, погранвойсками, ФСБ и
другими силовыми структурами. По сути, сегодня создана вся
законодательная база для участия казаков в борьбе с бандитизмом, в
защите общественного порядка, в охране водных ресурсов, в охране границ и
в наркоконтроле. Не хватает только координации, не хватает правильного
отношения к казакам со стороны тех ведомств, с которыми заключены
соглашения.

Ещё очень многое нужно сделать для того, чтобы казакам поверили и
государство, и народ, чтобы казачество действительно стало реальной
силой. Казаки должны заслужить уважение государства, для начала хотя бы
службой на общественных началах. Тогда, возможно, при выполнении закона
государственными органами, может произойти то, о чем мы говорим».

Обратим внимание на очень важное обстоятельство. Власть сделала все,
чтобы «приручить» казачью верхушку согласно соответствующим положениям
реестровые атаманы являются государственными чиновниками и получают
соответствующее жалование. Многие из них тесно связаны с капиталом. Но
при всем при этом, они прекрасно понимают, что нельзя игнорировать
мнение и позицию казачьей «голытьбы». Ибо если атаман пойдет против воли
казачьего сообщества, если он полностью утратит доверие казаков, он
рискует оказаться в положении генерала без войска. А без него он не
интересен и властям. Именно поэтому казачество и продолжает оставаться
самодеятеятельной, народной силой.