15 июля в Чечне похитили и застрелили Наталью Эстемирову…

Когда мы узнали про убийство Натальи Эстемировой, все
были потрясены — потому что с ним все ясно. Замглавы МВД России Аркадий
Еделев сказал, что у следствия есть четыре версии убийства,
среди которых «провокация лидеров бандформирований с целью дискредитации
руководства субъектов федерации и правоохранительных органов», грабеж
«так как женщина получала валютные средства, гранты за исполнение
каких-то поручений» и «убийство из-за неудавшихся семейных отношений».
Как надо себя не уважать, чтобы бормотать эту холуйскую муру на
следующий день после убийства? 

На самом деле, для тех, кто хоть немного в курсе ситуации, убийство
Наташи загадки не представляет. Последние недели перед гибелью она
занималась очень громкими делами: публичный расстрел в Ахинчу-Борзой,
убийство в больнице девушки-салафитки Мадины Юнусовой,
похищение Масхуда Абдулаева, исчезновения людей,
массовые сожжения домов родственников боевиков. Наташа давала информацию
в правозащитные организации, прессу, СКП и МВД. В некоторых делах
преступники были известны. Например, Наташа сообщила, что Ризвана
Альбекова публично расстреляли сотрудники курчалоевского
РОВД. 

«7 июля два автомобиля проехали через село Ахинчу-Борзой, силовики
высадились вблизи группы молодых людей. Один из них рассказал, что
водители милицейских машин выбросили Альбекова, выглядевшего сильно
избитым, из машины. Они спросили Альбекова: «Ты продал барана боевикам?»
Он отрицательно покачал головой и стал бессвязно умолять, чтобы
отпустили его сына. Водители автомобилей расстреляли Альбекова, и один
из них сказал: «Так будет со всеми, кто помогает боевикам!» Затем они
уехали, а молодые люди разбежались…»

Это цитата из одного из последних Наташиных отчетов. Потом кадыровцы
пришли к семье Альбековых и заставили их расписаться, что Ризван умер от
сердечного приступа. Но еще до этого к ним успела приехать Наташа и
выяснить, что произошло в реальности. 

В интервью за несколько дней до гибели Наташа заявила, что кадыровцы
похищают мирных жителей, а потом убивают, выдавая за боевиков.
Спецоперация в горах буксует, а отчитываться надо. Скажем, Кадыров
заявил, что только за 12 июля было убито 12 боевиков. При этом половина
из них была убита не в горах, а на равнине, при задержании машин —
якобы, они отстреливались, их убили. У Наташи были сведения, что по
крайней мере один из убитых в тот день был похищен накануне из своего
дома в Грозном. Вообще у «Мемориала» есть несколько полностью доказанных
случаев такого подлога. «Силовики в последнее время все чаще рапортуют
об убитых грузинах и азербайджанцах, но есть основания думать, что это и
есть наши исчезнувшие жители», — говорила Наташа в интервью перед
гибелью. 

Эстемирова была главным информантом СМИ о происходящем беспределе. В
последнем докладе «Репортеров без границ» было правильно замечено, что
работу журналистов в Чечне выполняют правозащитники. Нормальная работа
журналистов там невозможна: люди так запуганы, что приезжим слова не
скажут. Местные журналисты — перебиты, уехали или находятся под
контролем Рамзана Кадырова. Единственные, кто ездит по
селам и пытаются понять, что происходит — это правозащитники. Других
путей получения информации уже нет: на прием в Грозный люди идти боятся —
можно только ездить по селам. Наташа была самым активным ездоком. 

При этом, к несчастью, она пренебрегала «техникой безопасности» (она
вообще не признавала опасность, отказывалась ей подчиняться,
демонстративно жила так, будто опасности нет). Она сама собирала
информацию и сама подписывала отчеты, не прячась за коллективным лейблом
«Мемориала». Этого нельзя делать! В итоге в прессе, в интернете то и
дело мелькали сообщения «Эстемирова: в Чечне резко ухудшилась обстановка
с исчезновениями людей…» 

К сожалению, «мемориальцы» могли предвидеть трагедию. На днях
руководителя Грозненского «Мемориала» Шахмана Акбулатова
позвал к себе «Уполномоченный по правам человека Чечни» Нурди
Нухажиев. Он сказал, что Кадыров очень зол на «Мемориал» и он
«боится, как бы чего не случилось». Потом сказал: я тебя буду прилюдно
ругать, не обижайся, мол — внезапно позвал спрятанных телевизионщиков и
разразился гневной речью. Другой деятель чеченских верхов также сообщил Светлане
Ганнушкиной, что «шеф в бешенстве» — и особенно его бесит
Эстемирова. 

Это и раньше было известно. В марте Наташа вызвала ярость Кадырова,
выступив в программе «Исламская эволюция» на REN-TV по поводу
обязательного ношения женских платков в Чечне. Она сказала, что это
нарушение прав человека, и носить платок или нет — дело девушки и ее
семьи, а не президента.

Кадыров воспринял это как пощечину. Он буквально «повернут» на теме
платков, каждый день толкает гневные речи против тех, кто не соблюдает
традиции. Это сейчас основа государственной идеологии Чечни. Все
понимают, что это вопрос не о религии или традиции, а о власти. Как
хрущевская кукуруза или маоистское истребление воробьев. Суть проблемы
вообще не обсуждается — вопрос только в том, насколько громко люди будут
поддакивать, насколько ревностно примут участие в кампании, развернутой
горячо любимым президентом. Самих женщин, разумеется, никто не
спрашивает, они в положении обвиняемых.

А тут выступает женщина без платка и прямо говорит, что все это вообще
глупости. Никакие заявления о похищениях и пытках не вызвали бы такую
ярость Рамзана. 

А как раз перед этим Наташу по недосмотру сделали начальником. В
Грозном был создан «Общественный совет по оказанию содействия в
обеспечении прав и свобод человека и гражданина». Тогда было еще
относительно спокойно, Кадыров был готов играть в законность. Поскольку к
правозащите чеченские власти относятся как к чистой формальности —
Эстемирову, не подумав, назначили председателем. На следующий день после
передачи Наташу срочно вызвали в Дом молодежи, где любит бывать
Кадыров. Рамзан стал на нее орать, грязно ругался, сказал, что увольняет
и запрещает появляться в публичных местах.

Одновременно Кадыров ругался, что правозащитники распускают про него
слухи. (Перед тем в Вене был застрелен бывший охранник Кадырова Умар
Исраилов, давший показания, что Рамзан лично пытал людей. В «Нью-Йорк
Таймс» вышла большая статья об этом, в мире был большой шум.) Речь
Рамзана, как обычно, представляла собой поток сознания — он не
сдержался тут же подтвердил сами слухи: «Да, у меня руки по локоть в
крови! — кричал он, — Да, я убивал плохих людей и буду убивать!»

Вскоре бывший руководитель грозненского «Мемориала» Шамиль
Тангиев был вызван на встречу Кадырова с общественностью, где
Рамзан прилюдно угрожал ему: «Вы что, обнаглели совсем? Ты что, думаешь,
мы не знаем, где ты живешь?» Ситуация была опасной, руководство
«Мемориала» решило поменять председателя, а грозненский офис временно
закрыть — якобы, на ремонт. Но прошла пара месяцев, офис открыли — и тут
как раз началась спецоперация, волна похищений, поджогов. «Тут прямо
какой-то вал преступлений идет, захлебываемся в работе…» — говорила
Наташа накануне гибели. Про осторожность забыли. А после предупреждения
Нухажиева понадеялись, что публичная ругань чиновника «выпустит пар»… 

(Почему Кадыров просто не закрыл «Мемориал»? Потому, что в Чечню ездят
европейские делегации, всякие Хаммарберги — и Кадырову приходится
держать хорошую мину. При этом власти понимают, что «Мемориал» — большая
организация, там правит коллективная воля, это не конкретные люди,
которых припугнешь, убьешь — и порядок.) 

15 июля Наташа должна была вместе с сотрудниками МВД и СКП ехать в
Ставрополь работать с базами данных по пропавшим без вести. Когда она не
пришла на встречу, мемориальцы заволновались и пришли к ней домой,
чтобы опросить соседей. К ним сразу же подошла соседка и сказала, что
видела, как Наташу затолкали в белую «семерку», но она успела крикнуть,
что ее похищают. Вечером ее нашли в Ингушетии, неподалеку от села
Гази-Юрт, в лесополосе у федеральной трассы «Ростов-Баку» — убитой
выстрелами в грудь и в голову. 

Узнав, что это случилось, «Мемориал» впервые назвал вещи своими именам —
играть в кошки-мышки больше смысла не имело: 

«Я знаю, я уверен в том, кто виновен в убийстве Наташи Эстемировой.
Мы все этого человека знаем. Зовут его Рамзан Кадыров, это президент
Чеченской республики. Рамзан уже угрожал Наталье, оскорблял, считал ее
своим личным врагом. Мы не знаем, отдал ли он приказ сам или это сделали
его ближайшее соратники, чтобы угодить начальству. А Президента
Медведева, видимо, устраивает убийца в качестве руководителя одного из
субъектов РФ», — заявил председатель «Мемориала» Олег Орлов. 

Кадыров испугался. Днем он позвонил (!) Орлову со словами, что он ни
при чем, а тот — не суд и не следствие, чтобы его обвинять. Наверняка
Кадыров представил, что его сейчас снимут, как Зязикова после убийства
Евлоева. А отставка для Рамзана смертельно опасна — даже трудно
представить, сколько у него кровников. «Похоже, звоня Олегу, Кадыров
пытался понять, какие у нас есть доказательства,» — сказала Светлана
Ганнушкина. В тот день Кадыров давал интервью телевидению и выглядел
совершенно растерянным. Но вскоре Дмитрий Медведев
заявил, что Кадыров невиновен, и Рамзан успокоился. Даже распорядился
подать в Орлова в суд за клевету. Впрочем, сомневаюсь, что делу будет
дан ход: суд — это как раз то место, где правозащитники хотели бы
встретиться с Кадыровым. 

Почему «Мемориальцы» уверены, что Наташу убили кадыровцы, а не «те, кто
стремятся опорочить руководство республики»? Во-первых, просто потому,
что боевики никогда такого не делали, это не в их стиле. Они убивают
тех, кого действительно считают врагами. Идея «опорочить Кадырова с
помощью убийства правозащитницы» — это вообще вне их системы координат.
Их интересует джихад, а не дискредитация власти. Во-вторых, потому, что
Эстемирову увезли в Ингушетию. Если бы это были боевики, они убили бы ее
в Грозном и достигли бы большего эффекта. Кроме того, провезти человека
через пять постов могла только машина со спецпропуском. Мемориальцы
считают, что Наташу везли еще дальше, видимо, в Осетию. Она должна была
просто тихо исчезнуть, как это бывает при большинстве похищений. Ее так
быстро нашли лишь по случайному стечению обстоятельств. Во-первых,
похитители не учли, что могут быть свидетели (кадыровцы привыкли, что
это не важно). Во-вторых, в то утро в районе Гази-Юрта проводилась
спецоперация — преступники наткнулись на федералов и ингушей,
испугались, что могут возникнуть проблемы, свернули в лесополосу,
застрелили Наташу и уехали. В-третьих, совершенно случайно на тело
вскоре наткнулся местный крестьянин-косарь.

По тем же причинам понятно, что убийство было согласовано с
руководством. Если бы, допустим, люди из Курчалоевского РОВД решили
замочить правозащитницу, они бы просто закопали ее где-нибудь в лесу —
про имидж Чечни они не думают. Приказ вывезти ее за пределы республики
явно был дан сверху. Может быть, не Кадыровым, а его подчиненными, к
которым вели наташины расследования, и которые боялись ее контактов с
СКП. Но человек, который отдавал приказ, безусловно, знал, что Кадыров
ненавидит Эстемирову, и убийство будет безнаказанным. (Можно даже
предположить, что это сделали те подчиненные Рамзана, которые правда
хотели бы добиться его снятия, занять его место. Все эти версии не
противоречат друг другу — и не снимают с Кадырова ответственности.) 

Наташа была очень смелая и она переживала за людей. Я общался с ней
всего пару дней — но помню, как при мне она собирала у коллег деньги для
несчастной старухи, тетки боевика, у которой кадыровцы сожгли дом.
Помню, как она обрадовалась, когда что-то набралось. А ведь таких теток
перед ней прошли сотни. Наташа показала, что человек может оставаться
отзывчивым и свободным даже в очень тяжелых условиях. 

Руководство России загнало себя в тупик. С одной стороны, Кадырова надо
снимать, потому что все это давно беспредел. Ситуация еще раз доказала,
что бандиты не могут стоять на страже закона, это неразрешимое
противоречие. Получив власть, они не становятся добропорядочными
гражданами. Абсолютно такая же ситуация была в Палестине, когда на
боевиков ООП надели форму, сделали полицейскими — отчего они не
перестали быть боевиками.

С другой стороны, ясно, что на следующий день после отставки Кадырова в
республике начнется полномасштабная война, потому что сейчас все
держится исключительно на его жестокости. Однако и жестокость уже не
работает, ситуация выходит из-под контроля, боевиков становится не
меньше, а больше. За день до смерти Эстемирова пересказывала Ганнушкиной
свой разговор со стариком, у которого кадыровцы сожгли дом из-за того,
что его сын ушел в боевики: «Каждый раз, когда он приходил, я ругал его,
бил даже, а теперь — были бы силы, сам бы к ним ушел…».

Кадыров не может остановить войну, Медведев требует от него регулярных
отчетов о борьбе с террористами, «конкретных мер». Рамзан нервничает,
устраивает разнос своим головорезам, те терроризируют население, убивают
мирных людей, выдавая их за боевиков. Это снова приобрело массовый,
ежедневный характер. Правозащитники пишут об этом — их тоже убивают. Это
естественное следствие логики войны, того взгляда на вещи, который
по-прежнему исповедует российская власть — и который ни к чему, кроме
новых убийств, не приведет.

http://rusrep.ru/articles/2009/07/21/estemirova