Режим КТО: от Чечни до Гимров

Материал представлен на сайте как информация к размышлению…

Четыре
года назад в Чечне перестал действовать режим контртеррористической
операции. День отмены КТО еще тогда, в апреле 2009 года был объявлен
праздником. Отмечается он ежегодно с размахом, за которым, кажется,
республика хочет забыть все плохое, что выпало на долю каждого ее
жителя. Однако за этим стремлением народа не бередить раны нельзя не
увидеть, не услышать: «Неужели все это было с нами? Неужели все это мы
перетерпели? Кто знает, через что мы прошли, и как выстояли?..»

Этой
ночью, через сутки после празднования Дня мира в Чечне, федеральная
авиация вновь атаковала какие-то «видимые» только ей цели на юге
республики. Грохотом рвущихся бомб, ревом реактивных двигателей были
разбужены жители всех предгорных сел Урус-Мартановского,
Ачхой-Мартановского, Шалинского районов.

Сегодня с утра в небе
гудит самолет-разведчик, и я в раскрытое окно уже слышал голос
старухи-соседки: «О, Аллах! Когда же все это закончится?..»

Гимры

Четырехлетие
отмены КТО Чечне пришлось на дни «контртеррористической операции» в
селении Гимры в Дагестане. Что общего между КТО в Чечне и КТО в
сопредельных республиках? Как тому, кто пережил десятки «спецопераций»,
относиться к ним? К тому, что катком КТО подминаются все новые люди и
территории?

Говоря по совести, хочется кричать от возмущения, от
боли за тех людей, которых сделали или сделают заложниками и жертвами
непродуманной «контртеррористической» политики властей.

Хочется
кричать от беспомощности, которую ощутят тысячи отцов, матерей, братьев,
сестер… КТО будет перемалывать их родных и близких так, словно они и не
люди вовсе. «Вертикаль» отгородится от этих невинных жертв стеной
молчания и равнодушия, и тысячи душ вдруг ощутят, что их крик о помощи
обращен в пустоту.

От стыда, что ты жив, а тех, кому, казалось
бы, жить и жить, давно нет в живых. И если бы даже вдруг тебе в руки
попало оружие, и ты начал мстить, то это, по большому счету, невинных
смертей не остановит, а, возможно, и приумножит.

От сознания, что
проживи еще век, а государство – это или другое – не изменится. Оно
останется таким, каким было всегда: одним боком – кровавое, другим –
корявое, слепоглухонемое…

«Стоп колеса!»

КТО – особый
режим. Очень жесткий. В Чечне он не делал исключений. Между тем, как он
обеспечивался в Чечне и проводится, скажем, в Гимрах, видны как
параллели и аналогии, так и разница.

Из Гимров, по сообщениям
СМИ, выпускали женщин и детей. В Чечне с началом любой спецоперации
вводился режим «Стоп колеса!» В зону ее проведения никого не впускали и
не выпускали. Не разрешалось даже рожениц в больницу доставить.

В
первые годы КТО до завершения «зачистки» местным жителям категорически
запрещалось также покидать свои дома и дворы. Известно множество
случаев, когда в течение двух-трех дней люди не могли задать корм
домашним животным, напоить.

Примерно такой же режим, как в
Гимрах, время от времени вводился на блокпосту «Кавказ» на
административной границе между Чечней и Ингушетией. Мужчин – а к ним
относили лиц мужского пола в возрасте от 13 до 65 лет – в такие дни не
пропускали ни туда, ни сюда.

В чеченских поселениях, закрытых для
проведения спецмероприятий, всех мужчин выводили за пределы населенного
пункты и держали под усиленной охраной то ли в поле под открытым небом,
то ли на заброшенных фермах, в заводских цехах, карьерах… Без пищи и
воды.

Нет чеченца, который в ходе этих «проверок» не прошел бы дактилоскопию два, пять, десять раз.

Те,
кому разрешали выйти из зоны оцепления, доходили в лучшем случае до
первого поста, где задерживались. Хорошо, если потом их, избитых и
покалеченных, находили. Чаще – люди просто пропадали. Бесследно…

Связь

Пишут, что кто-то из жителей Гимров после введения режима КТО куда-то дозванивался по телефону. Плохо верится в это.

Чечня
вообще находилась под «зонтом». Стационарная телефонная сеть была
полностью разрушена еще в первую войну. С начала второй военной кампании
мобильной связью могли пользоваться менее 2000 абонентов – сотрудников
спецслужб, органов власти. Но и после введения мобильной связи для
населения в июле 2004 года, она отключалась на весь период проведения
контртеррористической операции в том или ином поселении.

Это –
пытка информационным вакуумом, в котором никто не знает, что происходит
за стенами дома… Я до сих пор не знаю, что лучше: эта бездна немоты мира
или ложь, которую выдавала в эфир, например, радиостанция «Чечня
свободная».

Ты своими глазами видишь, как военная машина кромсает
живое тело твоего родного села, в которое, если и забредал боевик, то
случайно, и то год или два назад. Потом, прижавшись одним ухом к
транзистору, вдруг начинаешь различать бодрый голос диктора. То, как он
называет село, в котором бомбят тебя и твою семью. Бомбят потому, что и
село, и ты со своими детьми и женой – якобы одновременно и логово, и
укрепрайон боевиков… В тебе, словно натянутая тетива лука, звенит от
напряжения, негодования каждая жилочка, и ты лишь крепче стискиваешь
зубы, ибо давно знаешь: КТО – дурдом, но с бомбами…

Тактика

Схема
проведения любого мероприятия в рамках КТО включает в себя несколько
«штампов». Основной из них – плотное блокирование населенного пункта.
Прежде всего седлаются дороги. Их перекрывают блокпостами, дозорами,
секретами. Над оцепленным со всех сторон поселением постоянно
барражируют два-три вертолета.

В первые годы КТО в Чечне поддержку наземным частям оказывало и звено боевых самолетов.

Командование задействованными в операции частями располагается штабом в окрестностях населенного пункта.

«Зачистку»
совместно проводят несколько подразделений. По улице движутся армейские
бронетранспортеры – два-три, иногда больше. Военнослужащие – с
автоматами, снайперскими винтовками, пулеметами – передвигаются только
под прикрытием «брони». Колонна останавливаются у каждого подворья,
солдаты занимают позиции. Кто-то входит во двор, в дом. Каждая комната,
чердаки, подвальные помещения, сараи – все постройки «перетряхиваются»
от и до.

Никаких документов на досмотр, обыск не предъявляется.
Слова вообще не имеют значения. Сказать, что в доме никогда не было
оружия, боеприпасов, – никто не поверит. Пригрозить атомной бомбой –
обратят внимание: «А вдруг и в самом деле где-то что-то прячет?»

Мародерство

В Гимрах население, вроде, зачистили от компьютеров, мобильников, телевизоров… Такая «избирательность» – исключение.

Обычно
крадут все, что, на взгляд КТО-шников, лежит плохо, вплоть до
нательного белья. То, что нельзя взять незаметно, могут объявить военным
снаряжением и забрать как бы официально. Так у меня «конфисковали»
непромокаемый плащ и двухместную туристскую палатку. Под шумок увели
фотоаппарат, диктофон, кроссовки…

Однажды наблюдал, как
награбленное (ковры, мебель и т.д.) в Гой-чу, где шла бойня,
перегружалось с армейских грузовиков в чрево вертолета. Видел и колонну
сопровождаемых БМП военных «КАМАЗов», доверху набитых домашним скарбом.
Военные разжились им уже в «освобожденном» Гой-чу…

Отстаивать свое имущество небезопасно: запросто подкинут патроны или гранату…

«Карандаши»

…Офицер
по рации сообщил результаты зачистки: «Ни оружия, ни боевиков».
Стоявший рядом глава села слышал, как офицеру кто-то тут же отдал
приказ: «Возьми 12 карандашей!» Офицер продублировал приказ, минут через
30-35 уже его подчиненные стали докладывать: «Взял два карандаша», «У
меня уже четыре…»

Еще через час, когда военные разблокировали
село, стало известно: они задержали 12 мужчин. Первых попавшихся. Всех
отвезли в Ханкалу, избили, бросили в зинданы. Две недели в них провели.
Когда отпустили, едва стояли на ногах…

Историй таких задержаний –
тысячи. Историй с таким «счастливым» концом – единицы. Огромная масса
задержанных или найдены мертвыми, или поныне числятся пропавшими без
вести. Количество «безвестно отсутствующих» – 3,5 – 5 тысяч человек.

Обстрел

На
днях к моим соседям приехал работник военной прокуратуры из Ханкалы.
Сообщил, что установить виновников обстрела села весной 2000 года не
удалось. Тогда посреди ночи снарядами-болванками повредили три дома, в
том числе дом ветерана Великой Отечественной войны. Тогда же на месте
происшествия побывала следственно-оперативная группа. Само следствие за
13 лет не продвинулось ни на шаг…

Неспровоцированные, ничем не
оправданные обстрелы – одна из «метод» КТО. В Чечне долгое время ночи
напролет велся и т.н. «беспокоящий огонь». Стоит на окраине поселения
батарея и залпами плюется снарядами по лесу полям, лесам, горам… Попасть
в один или двадцать домов, как, например, в селе Гехи, и даже не
извиниться – это тоже как бы норма или правило.

Жаловаться –
только время и нервы тратить. Следствие и суды – только для того, чтобы
иметь основание для обращения в Страсбург, в Европейский суд по правам
человека.

Судя по сообщениям СМИ, в окрестностях Гимров был бой. В
силовиков стреляли и из самого села. В Чечне в таких случаях был бы
иной исход: силовики бы отступили, село обработали бы из всех «калибров»
и через день-два зачистили бы по полной программе.

Не пускают
жителей, покинувших свои дома, обратно в село? Одно из двух: или ждут,
пока «лесные» подтянут наличные силы, чтобы разом накрыть. Или готовят
любой другой «повод», чтобы примерно «наказать» село. Так еще в первую
войну в Чечне поступали и Владимир Шаманов, и другие генералы.

Прокуроры и правозащитники

Власти
– и военные, и гражданские – не могли не знать, что спецмероприятия
осуществляются в Чечне с грубейшими нарушениями прав граждан. Что
похищения, пытки, убийства мирных жителей носят массовый характер.

Что
приказы, которыми, в частности, командующий ОГВ на Северном Кавказе и
Генпрокурор России обязывали подчиненных обеспечить необходимый контроль
над действиями силовиков при проведении зачисток, других операций, не
выполняются. Что органы прокуратуры не провели ни одного объективного
расследования преступлений, совершенных военнослужащими в отношении
гражданских лиц.

В этих условиях голоса, скажем, журналиста Анны
Политиковской или Правозащитного центра «Мемориал» не просто резали
слух, но и откровенно выводили власть из себя.

Она, власть, ни
тогда, ни сейчас не готова слушать и слышать правду. Правосудие в ее
понимании – не в защите конституционных прав и законных интересов
граждан, а в защите «права» государства оставаться слепым и глухим…

И
если «Мемориал» оказывает пострадавшим от неправомерных действий
КТОшников помощь в подготовке документов для обращения в Европейский суд
по правам человека, то «Мемориал» – «иностранный агент»…

Умел бы
российский законодатель рассуждать не категориями «дурдома с бомбами» –
правозащитников, а не генералов награждали бы орденами, званиями…

Сила

Когда
КТО в Чечне отменили, многие завопили, мол, чеченские силовики что
хотят, то и будут творить теперь. Они же менее чем за год-два сделали
то, что в течение 10 лет не смогли сделать ни армия с танками и
штурмовиками, ни спецподразделения. Они установили мир. Они обеспечивают
стабильность и правопорядок. Они стали силой, в которой во все годы КТО
местные жители видели свою защиту и опору.

Я не знаю, является
ли такой силой МВД Дагестана. Если еще не стал, то должен стать. КТО –
это кровь и смерть, разруха и бесправие, но никак не мир, не будущее.
Вопрос стоит так: или КТО без конца, или кто-то порядок все-таки
наводит?